Штрафбаты в великую отечественную: самые шокирующие факты

Язык и дамы до добра не доведут

За что же попадали в штрафники? В первую очередь за неправильные разговоры. Вот фрагмент приказа генерал-полковника Щаденко, касающийся жаловавшегося в газету «Красная звезда» младшего лейтенанта Карамелькина: «Будучи вызван в Москву, Карамелькин представил записку, в которой подверг критике действия своих начальников, начиная с командира роты и кончая командованием армии и фронта. При этом Карамелькин голословно заявил, что многие командиры пробрались на командные должности только для того, чтобы пользоваться высоким авторитетом и спасать свою шкуру. Сам же Карамелькин, получив едва заметную царапину на руке, поспешил с фронта убраться». Трудно сказать, был ли Карамелькин кляузником или принципиальным борцом с системой, но его тут же отправили в штрафбат.

Капитан-лейтенант Виноградов служил на Северном флоте. Однажды во время ремонта радиостанций он наткнулся на германскую волну, по которой вещал Геббельс. Вместо того чтобы крутить ручку дальше, офицер перевел несколько фраз из его речи и вскоре был арестован за содействие вражеской пропаганде.

Другой тип нарушителей дисциплины. Лейтенант Минченко и старшина Минин отправились в Астрахань из запасного полка на учебном самолете за новым самолетом Як. Обратно они должны были вернуться парой на двух машинах. По дороге решили завернуть за 300 км в Кизляр за вином, которое вроде было там дешевле и вкуснее. При взлете с пустыря самолет был поломан, а с ним и судьбы двух летчиков.

Во многих случаях, как водится, были виноваты женщины. Например, два ротных командира, служивших в Афганистане, навещали любвеобильную супругу командира полка, а столкнувшись у нее в прихожей, набили друг другу физиономии. Оба оказались в штрафбате.

Пример из другой категории, когда в штрафбат попадали за халатность. В мае 1944 года на одном из полустанков солдаты из маршевого пополнения 6-й стрелковой дивизии начали ломать доски для костра подобранной где-то миной, что привело к взрыву и гибели четырех военнослужащих. Оставшиеся побили физиономии плохо следившим за ними офицерам. В итоге одних отправили в штрафбаты, других — в штрафроты.

Далее следовало перечисление других злоупотреблений в том же стиле и приговор: Подгорнову — расстрел, прочим — возможность искупить вину в штрафном батальоне.

Действительно ли штрафников расстреливали заградотряды НКВД?

Необходимо начать с того, что сама практика использования заградотрядов в тылу войск во избежание панического отступления ведет свою историю со времен античности.

В годы Великой Отечественной войны заградотряды существовали как в структуре Наркомата обороны, так и в НКВД. Появились они в самом начале войны. Согласно директиве Третьего управления Наркомата обороны СССР о работе в военное время, подвижные контрольно-заградительные отряды предназначались для задержания дезертиров; задержания всего подозрительного элемента, проникшего на линию фронта; проведения предварительного расследования с последующей передачей материала вместе с задержанными по подсудности. Отдельные стрелковые взвода, роты и батальоны при особых отделах НКВД дивизий, корпусов, армий и фронтов предназначались для борьбы с «дезертирами, трусами и паникерами». Эти подразделения, выставлявшие засады и дозоры «на войсковых дорогах, дорогах движения беженцев и других путях движения», занимались «выявлением военнослужащих, самовольно оставивших боевые позиции». Согласно директиве, «всех установленных дезертиров немедленно арестовывают и ведут следствие для предания их суду военного трибунала». В то же время «всех отставших от части военнослужащих организовывают повзводно (поротно) и под командой проверенных командиров в сопровождении представителя особого отдела направляют в штаб соответствующей дивизии».

«В особо исключительных случаях, когда обстановка требует принятия решительных мер для немедленного восстановления порядка на фронте, начальнику особого отдела представляется право расстрела дезертиров на месте», — говорилось в документе. При этом, вопреки бытующему мнению, особисту приходилось отвечать за каждый подобный случай. Если выяснялось, что начальник особого отдела превысил свои полномочия, его самого ждал трибунал.

Как видим, заградотряды были созданы задолго до появления штрафных подразделений.

В приказе 227 предусматривалось создание новых заградотрядов: «2. Военным советам армий и прежде всего командующим армиями:

б) сформировать в пределах армии 3-5 хорошо вооружённых заградительных отрядов (по 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникёров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной».

В период с 1 августа по 1 октября 1942 года заградительными отрядами Донского фронта были задержаны 36 109 человек, из которых расстреляны 433, арестованы 736, направлены в штрафные батальоны 33, направлены в штрафные роты 1056, возвращены в свои части 32 933 человека.

Статистика по Сталинградскому фронту за тот же период: всего задержано заградотрядами 15 649 человек, из них расстреляны 278, арестованы 244, направлены в штрафные батальоны 42, направлены в штрафные роты 218, возвращены в свои части 14 833 человека.

Численность заградотрядов в принципе не предполагала создания сплошного фронта за основной линии обороны. Они выставлялись по решению командования за спиной участией, чья устойчивость вызывала наибольшие сомнения.

Задача массово расстреливать своих перед заградотрядами не ставилась, поскольку требовалось обратное — привести людей в чувство и вернуть в бой. Как видно из статистики, она вполне успешно решалась.

Статья по теме

Агент Воскресенская. Как сотрудница НКВД стала детской писательницей

При этом штрафные роты и батальоны тут вовсе не упоминаются. Это объясняется просто — в тот период главным вопросом было удержание оборонительных рубежей, в то время как штрафников использовали во время наступательных операций.

Могли ли заградотряды оказаться за спиной у штрафных рот и батальонов? Да, если командование имело основания полагать, что штрафники морально неустойчивы и могут начать отступление.

Но никаких расстрелов целых рот не было и быть не могло, ибо, повторим, задача была обратной — вернуть людей в бой, а не помочь немцам в их уничтожении.

От танкистов до тыловиков

В штрафбаты направлялись военнослужащие из разных родов войск, самыми разными могли быть и причины. Так, в августе 1941 года генерал Василевский выпустил распоряжение, согласно которому в штрафные танковые роты сводился личный состав, уличенный в саботаже и вредительстве, а в штрафные пехотные роты следовало отправлять «безнадежных, злостных шкурников из танкистов».

9 сентября свет увидел подписанный Сталиным приказ №0685, требовавший летчиков истребителей, уклонявшихся от воздушного боя, предавать суду и переводить в штрафную пехоту. На следующий день вышел указ генерал-майор артиллерии Аборенкова предписывавший направлять в штрафные стрелковые батальоны тех, кто небрежно относился к технике и вооружению.

Не желавшие воевать ухитрялись убедительно инсценировать болезни или ранения, однако 12 ноября 1941 года очередь дошла и до них. В соответствие с приказом №0882 отправке в штрафные части подлежали все, кто симулирует болезни и занимается членовредительством. А с 1942 года в штрафбаты стали направлять и работников тыла – с формулировкой «за бездушное и бюрократическое отношение к своим обязанностям».

Когда и как появились штрафные роты и штрафные батальоны в Красной армии?

Весенне-летняя кампания 1942 года обернулась тяжелыми поражениями Красной армии. Наступление на Харьков не просто потерпело неудачу, а обернулось полным разгромом группировки советских войск. Убитыми, ранеными и пленными Красная Армия потеряла около 500 000 человек. Гитлеровцам удалось захватить Крым, в начале июля 1942 года пал Севастополь. Немецкие войска устремились к Волге, захватывая всё новые и новые территории. 7 июля гитлеровцы ворвались в Воронеж, 23 июля пал Ростов-на-Дону. Отступление Красной Армии, казалось, приняло необратимый характер. После выхода к берегам Волги и захвата Сталинграда Советский Союз лишался стратегических ресурсов и коммуникаций. Хуже того, прорвавшийся на Кавказ противник мог завладеть нефтепромыслами Грозного и Баку. Решающий успех гитлеровцев на Волге и на Кавказе был чреват вступлением в войну с СССР Японии и Турции, что превращало крайне тяжёлое положение в абсолютно катастрофическое.

В этих условиях 28 июля 1942 года был подписан Приказ Народного комиссара обороны СССР № 227, вошедший в историю как приказ «Ни шагу назад!». Текст этого документа, возможно, впервые за войну говорит о том, что Советский Союз несет катастрофические потери: «Территория Советского Союза — это не пустыня, а люди — рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы и матери, жёны, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, — это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги. После потери Украины, Беларуси, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 млн населения, более 80 млн пудов хлеба в год и более 10 млн тонн металла в год. У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину».

Крайне жестко оценивается и ситуация, сложившаяся в войсках: «Часть войск Южного фронта, идя за паникёрами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьёзного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамёна позором. Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдаёт наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток».

Главное задача, которую был призван решить приказ 227 — привести армию в чувство и повысить дисциплину в частях. Для этого решено было воспользоваться немецким опытом, о чем прямо и говорится: «После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали далее около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на ещё более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи… Как известно, эти меры возымели своё действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой».

Драки за еду, воровство, «глюки». Жизнь пленных немцев в советских лагерях
Подробнее

«Ни шагу назад!»

Новый этап в истории штрафных частей начался 28 июля 1942 года после издания Сталиным знаменитого приказа №227, известного как «Ни шагу назад!». Эйфория, вызванная Московской битвой, испарилась после неудач под Ленинградом, в Крыму и под Харьковом. В приказе констатировалось, что «У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину». Далее говорилось об опыте формирования штрафных частей в вермахте и указывалось, на каких принципах опыт противника следует использовать в Красной армии.

Разжалованные военнослужащие из рядового состава отправлялись в штрафные роты, а офицеры — в штрафные батальоны на срок от одного до трех месяцев. Эти подразделения должны были использоваться на самых опасных участках фронта для прорыва вражеской обороны, захвата стратегически важных пунктов, разведки боем, отвлекающих маневров,
прикрытия отступающих.

Количество штрафных батальонов варьировалось по обстановке — от одного до трех на фронт; штрафных рот — от трех до десяти на армию. В случае боевого отличия или ранения наказание со штрафника снималось досрочно. Разжалованные офицеры восстанавливались в прежних званиях, а в случае гибели их семьи получали офицерские пенсии.

На должности командиров взводов, рот и батальонов в добровольно-принудительном порядке назначались обычные — не разжалованные офицеры, получавшие за это ряд льгот (дополнительные пайки, при начислении пенсии один месяц засчитывался за шесть, срок выслуги в званиях сокращался наполовину). Потери в штрафных частях были в 3-6 раз выше, чем в обычных.

За время войны существовало 65 отдельных штрафных батальонов и 1037 отдельных штрафных рот, но большинство из них в связи с огромными потерями расформировывались через несколько месяцев. С 1942 по 1945 год просуществовал только 9-й отдельный штрафной батальон. Всего через штрафные части прошли 428 тысяч человек, что составляет около
1,25% от всех мужчин, прошедших через горнило войны. Женщин запретили зачислять в штрафники с сентября 1943 года. Для формирования отдельных женских подразделений контингента не хватало, а перемешивать их со штрафниками-мужчинами было рискованно с точки зрения поддержания дисциплины.

На сегодня неизвестно практически ни одного свидетельства о том, что за спиной штрафников располагались заградительные отряды. Стимулов идти в бой у них и так было достаточно, особенно когда речь шла о бывших офицерах.

В августе 1943 года стали создаваться отдельные штурмовые стрелковые батальоны, в которые направлялись исключительно офицеры, преимущественно из числа побывавших в плену или на оккупированных территориях. Служили в них два месяца либо до первого ордена или первого ранения, при этом офицерские звания за бойцами сохранялись.

Существовали и штрафные эскадрильи, хотя особого распространения они не получили. Известно только три таких подразделения -истребительное, штурмовое и бомбардировочное, а также полуофициальная группа штрафников при 3-й воздушной армии под командованием Ивана Федорова.

Наказание за потерю знамени

Впрочем, в любом правиле есть свои исключения, зачастую противоречащие официальной истории. Вот малоизвестные факты из истории советского штрафбата. Начнем с того, что первая штрафная рота (42-й армии) была сформирована на Ленинградском фронте за три дня до появления приказа №227.

Иногда фортуна штрафникам улыбалась. Зимой-весной 1943 года штрафбат Волховского фронта находился в тылу более трех месяцев, так что разжалованные офицеры получили свои погоны без всякого риска для жизни. Точно так же улыбнулась судьба штрафным 63-й и 65-й ротам Сталинградского фронта, прибывшим на передовую, когда битва на Волге уже заканчивалась. Но такое везение было нетипичным.

Вооружение штрафников не отличалось от обычных частей, но, конечно, варьировалось исходя из обстановки. Кто-то рассказывал, что вооружены они были только винтовками, другие получали автоматы и гранаты. Часто упоминаются стальные нагрудники весом 3,5 кг, которые вполне удовлетворительно защищали грудь и часть живота от автоматных и пистолетных выстрелов. И еще один важный момент заключался в том, что при избытке осужденных штрафные роты порой разрастались до размеров батальона.

Командир такого подразделения Сукнев рассказывал, что, ознакомившись с прибывшим контингентом, 1-ю роту он сформировал именно из бывших офицеров, 2-ю — из одесских и ростовских рецидивистов, З-ю — из осужденных за басмачество уроженцев Средней Азии. Не исключено, что по документам Ставки такой штрафбат мог обозначаться ротой, а роты —
взводами.

И еще известно о существовании как минимум одного штрафного полка. В приказе, подписанном Сталиным 20 ноября 1944 года, речь шла о том, что из-за нераспорядительности командира 214-го казачьего кавалерийского полка подполковника Данилевича и чинов его штаба во время боев в Венгрии при отходе было утеряно полковое знамя. Но, поскольку в предшествующих боях полк сражался храбро и умело, Верховный решил его не расформировывать, а объявить штрафным.

На практике это означало только понижение подполковника Данилевича в звании до майора. Полк продолжал воевать так же, как и раньше, а в феврале 1945 года был выведен из разряда штрафных с правом получения нового полкового красного знамени.

Последняя штрафная часть — 32-я армейская отдельная штрафная рота 1-й Ударной армии — была расформирована 6 июня 1945 года.

Месяц за четыре года

Многие заключенные были заинтересованы в добросовестной службе. Ведь за один месяц службы в штрафном батальоне могли списать до четырех лет тюремного заключения, за два месяца — до семи, а за три месяца — до десяти.

Длительное время многие были убеждены, что состав штрафных частей был «пушечным мясом». Но его не раз опровергали военные историки. Однако, действительно, вероятность гибели в штрафном батальоне была выше, чем в обычной части Красной Армии. Потери штрафников в месяц составляли половину от вновь прибывших.

В годы ВОВ существовали и так называемые штрафэскадрильи. Военное командование посчитало нецелесообразным направлять всех провинившихся в обычные штрафные батальоны, ведь на их подготовку ушло бы много времени.

Однако не все штрафники добросовестно воевали. Более шестидесяти обиженных на власть летчиков перешли на сторону врага, после военно-воздушное командование дало распоряжении о расформировании штрафэскадрильи и направлении проштрафившихся в обычные штрафроты и штрафбатальоны.

Советские штрафные подразделения

В Красной армии существовало два типа штрафных подразделений: штрафной батальон (численность около 800 человек) и штрафные роты (обычно они насчитывали 150-200 бойцов). За все время войны на фронте существовало всего 65 отдельных штрафных батальонов (не единовременно, а вообще) и 1037 штрафных рот. Эти цифры нельзя назвать точными, так как данные подразделения постоянно (примерно через несколько месяцев) расформировывались и создавались вновь. С 1942 по 1945 год постоянно просуществовал только один-единственный штрафной батальон – 9-й отдельный.

В штрафные батальоны направлялись военнослужащие из числа среднего и старшего командного состава за совершение нетяжких воинских и уголовных преступлений. Отправка в штрафбат происходила по приговору военного трибунала, срок наказания варьировался от одного месяца до трех. Все офицеры, направленные в штрафные батальоны, подлежали разжалованию в рядовые, их награды передавались на хранение в отделы кадров. В пределах одного фронта обычно создавалось от одного до трех штрафных батальонов.

Военнослужащий мог покинуть ряды штрафников по истечении срока наказания либо по ранению. Выражение «искупить свою вину кровью» следует воспринимать в буквально смысле слова: ранение, полученное бойцом даже в первый день пребывания в штрафбате, возвращало его в обычную строевую часть в прежней должности. Известны случаи, когда фронт, на котором находился штрафбат, несколько месяцев не участвовал в боях и военнослужащие, отбыв срок наказания, опять возвращались в свои части, ни разу так и не поучаствовав в боях. Штрафникам, отличившимся в бою, могли уменьшить срок наказания. Иногда их даже представляли к наградам.

Штрафникам, получившим увечье, назначалась пенсия, исходя из оклада на последней должности. Родственникам убитых военнослужащих платились денежные пособия на общих основаниях.

В штрафные роты попадали солдаты или военнослужащие младшего командного состава. Обычно в армии существовало от пяти до десяти подобных подразделений. В остальном штрафная рота мало чем отличалась от батальона.

Следует отметить, что личный состав штрафных подразделений в СССР делился на две категории: постоянный и переменный. К постоянному составу относилось командование батальона (роты), в том числе штаб подразделения, командиры рот и взводов, политработники, санинструкторы, старшины, связисты и писари. Так что командир штрафбата (или штрафроты) не мог быть штрафником. Командному составу подобных частей полагались довольно существенные льготы: один месяц службы засчитывался за шесть.

Теперь несколько слов о личном составе советских штрафных подразделений. В штрафбаты попадали офицеры, а в штрафроты, кроме солдат и сержантов, могли быть отправлены и гражданские лица, совершившие те или иные преступления. Однако судам и военным трибуналам было запрещено направлять в штрафроты людей, осужденных за особо тяжкие преступления (убийства, грабежи, разбой, изнасилования). Не могли попасть в подобные части и воры-рецидивисты или люди, ранее привлекавшиеся к суду по особо тяжким статьям УК. Логика подобных действий понятна: профессиональные преступники имеют особую психологию, которая мало совместима с армейской службой.

Не отправляли в штрафроты и осужденных по политическим статьям, что тоже можно легко объяснить: эти люди считались «врагами народа», которым нельзя доверять оружие.

Впрочем, большое количество фактов, дошедших до нас, свидетельствуют, что в штрафные части все-таки попадали и матерые уголовники, и люди, осужденные по 58-й статье. Однако это нельзя назвать массовым явлением.

Вооружение штрафных подразделений ничем не отличалось от того, что использовалось в строевых частях. То же самое можно сказать и о продовольственном довольствии.

В реальной жизни[править]

Штрафбат — весьма редкая и ценная птица. Согласно знаменитому приказу № 227, штрафбаты создавались по 1-2 на каждый фронт и предназначались для отбытия наказания «лицами командного и начальствующего состава (офицерами), осуждёнными военным трибуналом». Рядовые и сержанты отбывали срок в штрафных ротах при армиях. И если последние действительно порой использовались как малоценное пушечное мясо, то штрафбат — дело другое. Там, как ни крути, большинство — профессионалы, пусть и согрешившие.

Очень приблизительно их можно разделить на группы:

• Большинство — фронтовые офицеры, погоревшие на пьянках, бабах и мордобое. Раскаялись. Готовы землю грызть чтобы вернуть звание. Хорошо подготовлены и мотивированы (на порядок лучше обычного красноармейца — профи как-никак).
• Осужденные за трусость, панику и отступление. Реально на одного реального труса и паникера приходился как минимум один, попавший в безвыходное положение или просто назначенный козлом отпущения. Но даже справедливо осуждённые — не обязательно неисправимые трусы. Одно дело — в свое время растерялся и не смог удержать в руках батальон (полк, дивизию). Другое — сейчас отвечает только за себя и должен делать то, чего когда-то сам требовал от подчинённых. На это большинство способны.
• Наконец, проворовавшиеся интенданты и прочие тыловики. Толку от них нет, но и было их в штрафбатах почему-то немного. А жаль.

В связи с вышеизложенным штрафбаты нередко применялись как элитные штурмовые подразделения — ибо и в стрельбе, и в рукопашном бою, и на марше они показывали себя на голову выше обычных частей. Потери? Немалые, ибо на лёгкие участки их не ставили. Но вот взять и уложить их «за просто так» — нереальная глупость. Людей на фронте всегда не хватает. Сегодня с какого-то бодуна отправишь «штрафников» на пулемёты, а кто завтра будет брать деревню Ольховку?

В мирное время штрафбат заменяется дисциплинарными воинскими подразделениями — дисциплинанрными батальонами («дисбат», «дизель»). Туда направляют рядовых/сержантов за мелкие правонарушения. От обычных частей отличается полным отсутствием свободного времени у личного состава и повышенными требованиями к дисциплине.

Исторический экскурс: штрафбаты появились впервые в Древнем Египте. Формировались из проштрафившихся военнослужащих, приговоренных к «лишению чести». «Восстановить честь» можно было путем совершения какого-либо подвига, так что египетские штрафники были хорошо мотивированы.

«Озверевшие соколы»

Журналист Виталий Карюков в беседе с маршалом авиации в отставке Александром Ефимовым узнал одну любопытную подробность. Оказывается, в годы войны существовали так называемые «штрафные эскадрильи». По словам военного, командование решило нецелесообразным отправлять всех проштрафившихся летчиков в обычный штрафбат, так как на подготовку их замены ушли бы многие месяцы.

Среди таких штрафников оказался будущий Герой Советского Союза Иван Федоров. Впрочем, он фактически добровольно напросился в штрафбат. В июле 1942 года, перегоняя как летчик-испытатель ЛаГГ-3 на передовую, он самовольно остался на Калининском фронте. А уже в августе он возглавил одну из только что созданных штрафных эскадрилий. За крутой нрав немцы наградили Федорова титулом «Красный дьявол», а его подопечных именовали «озверевшими соколами». В общей сложности на счету 64 летчиков эскадрильи Федорова 350 гитлеровских асов.